Религиозность

Последний элемент культурного кода, предлагаемый к рассмотрению — религиозность или особые отношения с Небом нашего народа.

Лучше Владимира Соловьева об этой особенности не сказать:

«Идея нации не то, что она сама думает о себе во времени, но то, что Бог думает о ней в вечности».

В пределе эта штука всегда требует ответа на вопрос «Зачем я живу?» Или «в чем смысл жизни?». Поэтому где-то глубоко в структурах бессознательного у нас вшит запрос на гармонизацию отношений с Небом и вечностью.

Задолго до принятия Православия у древних славян уже существовали сложные отношения с Небом. Даже немецкая коммунистическая идея, попав на почву нашего культурного кода проросла до религиозного уровня и стала сверхсмыслом для существования народа. Советская власть не ломала эту часть кода, она вместо «жизни в вечности» предложила другие предельные смыслы — «свободы, справедливости, братства» и «пролетарии всех стран соединяйтесь». То есть мессианскую идею освобождения всего мира от гнета правящего класса.

Слово немецкому философу Вальтеру Шубарту о нашей религиозности:

«В России иное понимание Евангелия. 
У русского народа целый ряд христианских добродетелей является устойчивыми национальными добродетелями — христианство как бы врождено славянской душе.

Русские были христианами до своего обращения в христианство. Поэтому христианство распространилось в России не мечом, как у Карла Великого, а само, легко и быстро — избранием.

Русское сердце было открыто не Ветхому, а именно Новому Завету. Так оно и осталось; в русской душе есть данные, делающие русского человека самым верным сыном Христа. 
Вот откуда русская национальная идея: спасение человечества придет из России.

Это самая глубокая и самая широкая национальная идея из всех, имеющихся у других народов».

Источники внутренней силы человека, которые формирует Религиозность:

• Потребность жить в гармонии с Небом, (если вы в своей деятельности вслед за Владимиром Соловьевым задаете себе вопрос «а что Небо по этому поводу думает» и гармонизируете свои дела с этим самым Небом, то это добавляет жизненных сил вашим коллективам)
 
• Значимость сверхсмыслов и образа мечты («идеалы ее святы – они то и спасали в века мучений);
 
Если есть мечта, которая еще и подкреплена основанием верить в ее достижимость, то это пробуждает внутреннюю силу, которая как «рука барона Мюнхгаузена», может нас из любого болота вытащить. И напротив отсутствие сверхсмыслов (что-то, что выше формального зарабатывания денег, если речь идет о бизнесе), выключает жизненную энергию из наших коллективов.

• Сверхценность долгосрочного видения («длинного взгляда» по Аузану)

Не просто долгосрочное видение, а предельность мечты, на которую замахиваетесь в вашем деле — это то, что добавляет сил носителям культурного кода.

Вызовы социального конструктора:
 
• Ритуал важнее смыслов

Раскол как пример проявления. Обрядоверие, как формальное следование внешним канонам, с одной стороны и готовность умереть за попытку исправления обряда, с другой.
 
• Уязвимость и слабость в социально-экономических отношениях (особенно в модели «разрешено все, что не запрещено и «ничего личного, только деньги»).
 
• Зависимость от экзистенциальных смыслов (переключение в состоянии «лежания на печи» в их отсутствии.)